«ВСТРЕЧИ С РЕКОНЬЮ»: ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ ДИМИТРИЯ МИХАЙЛОВА
2000 – КРЕСТ НА СКИТУ
Наступило лето 2000 года, последнее лето моих реконских открытий. Вместе с Валерой Утенковым и Мишей Волошиным поставили крест на скиту. Его сделал наш алтарник и староста, замечательный столяр Андрей Тихонравов. А доски специально привез в Братство мой некрещеный отец. Мне это было настолько дорого, что я твердо решил по-любому его дотащить и поставить. Как я перемещу в одиночку весь набор досок типа конструктора «сделай сам», пролакированных и пригнанных Андреем в подвале Братства с Васильевского острова в Реконь, я себе представлял слабо.
Но о. Александр на этот раз благословил не столь скептически, как на затею с Заветным камнем. Выслушав, улыбнулся и благословил: «Воздвигай, воздвигай кресты!» О каждом деянии в Рекони можно писать много, просто потому что именно в таких мелких и незаметных на фоне жизни свершениях что-то меняется внутри. И главное, совершается какой-то поворот, когда ты понимаешь, что все вокруг, конечно, братья, но это дело поручено тебе лично. И Бог поможет, конечно, но только тогда, когда твои силы закончатся. И дальше все решает внутренний разговор с собой, насколько ты искренен в своем желании. Скажу честно, последней каплей в моем разговоре с собой были именно эти отцовские доски, мне очень хотелось чтобы хоть раз мы были заодно в чем-то стоящем. И еще я тогда остро ощущал долги своего рода. Дед в свое время гордился, что порубал царских орлов на Троицком мосту, вот я и думал, что теперь мне предстоит поставить столько же крестов, чтобы нас простил Господь.
День 10 июня 2000 года начался в 5-30 утра перетаскиванием креста на Московский вокзал, а закончился в 23 часа его установкой на скиту, куда мы пришли только в половине десятого вечера.
Фото (\Реконь 1\ВР Веб\C - foto - 2000\Без имени-20.jpg) (справа) На пути в Зобище есть такое место, которое для меня словно ворота в Реконь. Тропа поднимается на холм за деревней Хотцы, и идет по аллее из сосен. Там есть место, издавна облюбованное пешеходами для привала. Еще одно такое же место есть на середине пути. Так и зовут его – «половинник». Несколько колод березовых в качестве кресел около тропы. Алексей Иванович рассказывал, что лес, шумящий там ныне, был когда-то посажен его руками. Так вот, на привале часа в два дня около Хотцов, на обогнали две женщины с велосипедами.
- В Реконь идете?
- Да, а как вы догадались?
- А куда ж вы еще можете идти? – указывают на сложенный крест, лежащий параллельно дороге. – Будете проходить Зобище, заходите, накормлю.
Так мы познакомились со Светланой Гавриловной, которая работала тогда на заводе Козицкого и ездила к жившему в деревне и нигде не работающему супругу по прозвищу «Борода». Чтобы достойно описывать этих колоритных людей, нужны Лесков и Шукшин.
В одном из последующих походов Борода спросил меня строго:
- Ты зачем снова в Реконь идешь?
- Крест пролакировать и доску на Камне.
- А, ну это дело. Хотя я и сам могу осенью. А так попусту нечего туда ходить.
Идем в болоте, устали, тащим по двое попеременно крест. Настроение падает. Вдруг кто-то замечает чуть впереди на мху лежит… червонец. Как сразу укрепились духом крестоносцы! До самого скита идет обсуждение, что делать с таким явным знамением небесной поддержки: нищим отдать, батюшке показать или в кружку кинуть. Валера потом долго, помню, в городе маялся с этим червонцем, потом нашему иконописцу Виктору его подарил. В общем, расслабились. Недаром предания говорят, что Амфилохий человек с юмором. Ну, в общем, дошли, слава Богу, к вечеру. Уже впотьмах собирали вкапывали крест, так что фотосъемка исторического момента была неудачна.
А тогда мы завалились спать, утром поели и побежали обратно. В монастырь идти мои спутники не хотели: «Потом, потом». Я мысленно с грустью вспомнил слова оптинского монаха про то, что потом лукавый не позволит. Так они потом и не были в Рекони.
Повел я их обратно другой дорогой, через бывшие хутора.. «Не хочет возвращаться прежним путем. Как в «Сталкере», - комментирует мои действия Валера.
К этому времени я уже и правда начинал обретать самосознание сталкера в Зоне, за которое впоследствии, очень скоро, накажет меня Господь.
Фото (\Реконь 1\ВР Веб\C - foto - 2000\13.jpg) (слева) Фото (\Реконь 1\ВР Веб\C - foto - 2000\001.jpg) (справа) Надо сказать, что без помощи этих ребят мне бы крест, конечно, не дотащить. Так не раз бывало здесь со мной, начнешь дело не по силам, а в пути появятся нежданные помощники. Может быть, не много стоят эти «подвиги» в Рекони, слишком часто приходилось перекладывать свой груз на чужие плечи. Но дорогого стоит это непоказное милосердие. А про крест о. Серафим мне сказал в ответ на восклицания о возрождении Рекони: «Кресты эти в свое время обязательно сработают. Только ты не суетись».
Итак, собрав крест уже затемно, мы переночевали на сопке напротив скита, и наутро вернулись в Зобище. Светлана Гавриловна покормила нас и дала отдохнуть.Уже начали собираться, когда неожиданно пришел незнакомый человек.
- Местный охотник, Саша, - представился он. Сказал, что давно наблюдает за моими хождениями в Реконь. Наши действия он одобрил. Видимо, крест разрешил какие-то его сомнения, и он предложил познакомить меня со своим отцом. - Отец жил в Рекони, он много чего тебе расскажет.
Вот так Господь отблагодарил нас за труды. Словно открылась еще одна невидимая дверь. Начался новый этап реконских походов.
Фото (\Реконь 1\ВР Веб\C - foto - 2000\Изображение 007.jpg) (слева) Фото (\Реконь 1\ВР Веб\C - foto - 2000\Изображение 008.jpg) (справа) 21.07.00 Пришел на скит. Наметили встретиться здесь с отцом охотника Саши - Алексеем Ивановичем. Пришел я пораньше с намерением отлакировать крест. А вышло иначе. Когда увидел его - ахнул. Прямо на кресте, на его перекладине лежат два ствола упавшего сухого раздвоенного дерева приличной толщины. Очень напоминает рога. Удивительно, что крест устоял под ударом, хоть и немного перекосило перекладину.
Упало дерево, судя по всему, недавно. Росло оно в фундаменте церкви. Там еще были такие же наполовину засохшие и готовые упасть. Я подумал, что врагу легко будет сбить крест не с первой, так со второй попытки. Но уж это-то не будет висеть на нашем кресте точно. Откуда только силы взялись после перехода через болото, сам удивляюсь. Махал топором, покуда не рухнули окаянные рога, освободив крест.
Уже сил не было готовить, наскоро поставил палатку и начал укладываться. Тишина абсолютная. Покой. На много километров вокруг только ночные болота и лес. Вдруг рядом с палаткой голос:" Добрый вечер!" Это мне живо напомнило сценку из жизни космонавтов. у которых на орбите выключился видеомагнитофон, показывавший фильм "Белое солнце пустыни". Они махнули рукой, чинить некогда и отвернувшись в разные стороны, занялись своим делом. Спустя малое время слышат: "Здорово, отцы!" Это в космосе-то... Вспоминали оба потом, как полминуты медленно поворачивались, чтобы встретить расширенные от ужаса глаза друг друга. Оказалось, что видик наполовину заработал, включился звук без изображения.
Что-то подобное происходило со мной. Лихорадочно вспоминая где положил топор, максимально дружелюбно отвечаю на приветствие. Открываю молнию палатки... Господи, да это Саша Ершов! Почти полная военная форма без погон, сапоги, за поясом сзади топор. Вспоминая это переживание, я думаю, сколько таких неплановых встреч было здесь у Амфилохия. Поневоле вспоминаются его слова из духовного завещания насельникам скита "всех приходящих принимать, кормить, покоить, исполнять все их благочестивые желания"
Этот пункт «Завещания» мы выполнили.
- Ну как устроились?
- Да все слава Богу.
- Может, чайку скипятим?
- Да можно бы, только поздно с костром-то заводиться.
- Да ну… Чай для охотника - три минуты и готово. Саша ловко втыкает под углом тут же подтесанную палку, вешает на нее котелок, немного собирает веточек под ногами - и вот уже мы сидим у костра и пьем чай с максимальным походным комфортом. Мне трудно словами описать эту простую беседу, так не похожую на городские посиделки. Ночью у костра в пятидесяти метрах от скита сидят два человека...
Так уж повелось, что это место потом стало обжитой стоянкой. С разными людьми пришлось сидеть там у костра. И все-таки та встреча чем-то отличалась. Саша пришел посмотреть вход в болото, все-таки наутро предстояло идти отцу, а у него, оказывается, сломан позвоночник. Он тогда рассказал мне про аварию болотохода, не так подробно, как рассказывает отец в фильме «Реконские рассказы», но впечатление было сильное. Теперь понятно, что дело мы затеяли ответственное. Отец теперь ходит в корсете, а у Саши после аварии пошли перебои с сердцем, и нервы не в порядке. Посмотрел путь, вроде ничего, воды немного.
Вероятно, кроме осмотра пути, он хотел еще и просто поговорить по душам и убедиться в моей надежности, что ли. За этим костром Саша преподал мне азы искусства устраивать походный быт без палаток, спальников и прочего снаряжа туриста, который охотнику ни к чему. Эти наставления вскоре пригодились на самостоятельных поисках Старцевой сопки.
22.07.00 Наутро, сидя у костра за завтраком, я увидел... волка. Зверь стоял поодаль и внимательно смотрел. Я тоскливо подумал о превратностях жизни, особенно в лесу. Но испугаться особенно не успел - с другой стороны послышался приветливый голос, и волк сразу превратился в охотничью собаку, а хозяин ее, высокий сухощавый подтянутый мужчина, оказался Алексеем Ивановичем Ершовым, отцом Саши-охотника.
Бывают люди, с которыми легко. Их хочется назвать интеллигентными независимо от социальных условностей. Это не только мое ощущение от общения с Алексеем Ивановичем. У нас как-то сразу возникла взаимная симпатия. Легко разговорились. И с каждой минутой разговора мне становилось все более ясно, что это не случайная встреча.
Мы потом много раз встречались у него в Киришах, несколько раз вместе выходили в Реконь. У меня было ощущение ученика. которому спокойно и ненавязчиво преподают серьезный предмет. На деле так и было. Только далеко не сразу нашлись слова для откровенного разговора. Не сразу получилось записать рассказы Ершова на аудио и видеопленку.
Многое из этих встреч вошло в фильм «Реконские рассказы». Поскольку писался материал в нестудийных условиях, и на старенькую камеру, да еще и непрофессиональным оператором, то, конечно, семь потов сошло на монтаже и чистке звука. И все равно половину толком не слышно. Поэтому я приведу подстрочник фильма полностью.